Жил-был прораб. Всю жизнь он строил дома, но стал стар и решил уйти на пенсию. – Я увольняюсь, – сказал он работодателю. – Ухожу на пенсию. Буду со старушкой внуков нянчить.
Хозяину было жалко расставаться с этим человеком, и он попросил его: – Слушай, а давай так – построй последний дом и проводим тебя на пенсию. С хорошей премией!
Прораб согласился. Согласно новому проекту ему надо было построить дом для маленькой семьи, и началось: согласования, поиски материалов, проверки.
Прораб торопился, потому что уже видел себя на пенсии. Чего-то не доделывал, что-то упрощал, покупал дешевые материалы, так как их можно было быстрее доставить. Он чувствовал, что делает не лучшую свою работу, но оправдывал себя тем, что это конец его карьеры. По завершении стройки, он вызвал хозяина.
Тот осмотрел дом и сказал: – Знаешь, а ведь это твой дом! Вот возьми ключи и вселяйся. Все документы уже оформлены. Это тебе подарок от фирмы за долголетнюю работу.
Что испытал прораб, было известно только ему одному! Он стоял красный от стыда, а все вокруг хлопали в ладоши, поздравляли его с новосельем и думали, что он краснеет от застенчивости, а он краснел от стыда за собственную небрежность. Он сознавал, что все ошибки и недочёты стали теперь его проблемами, а все вокруг думали, что он смущен дорогим подарком. И теперь он должен был жить в том единственном доме, который построил плохо.
Мораль: Мы все прорабы. Мы строим наши жизни так же, как прораб перед уходом на пенсию. Мы не прилагаем особых усилий, считая, что результаты этой конкретной стройки не так уж важны. К чему излишние усилия? Но затем мы осознаём, что живём в доме, который сами построили. Ведь всё, что мы делаем сегодня, имеет значение.
Уже сегодня мы строим дом, в который вселимся завтра. И каким будет твой дом, зависит только от тебя.
• Кому не страшны полуголые
В Патриархии часто вспоминают один разговор между Патриархом Павлом и дьяконом (который всюду его сопровождал) перед отъездом на службу в церковь на Бановом холме.
– Как поедем, на машине? – спросил диакон, «подсказывая» ответ.
– На автобусе! – решительно ответил Патриарх.
А день обещал быть жарким. Дьякону страшно не хотелось ехать городским транспортом.
– Далеко, в автобусе душно, давка…– старался уговорить Патриарха дьякон.
– Поехали! – кратко и твердо отвечал Его Святейшество, уже шагая вперед, решительно, со звоном, ударяя жезлом по асфальту.
– Но… – семеня за ним, находчивый дьякон выдвинул новый, как ему казалось, неопровержимый аргумент, – Ваше Святейшество, лето, многие идут купаться на Аду Циганлию (белградский пляж), в автобусах полно полуголых людей… неудобно.
Патриарх на минуту остановился, повернулся к своему помощнику и сказал:
– Знаете, отче, каждый видит то, что хочет!
• Ждал под дверью
Снежана Милкович, внучка родного брата Патриарха, вспоминала: «Однажды моя покойная мама лежала в больнице, мы с Патриархом Павлом пришли раньше и нас не пускали. Я хотела пойти и сказать: «Знаете ли вы, кто сюда пришел?», но Патриарх остановил меня. «Нет, нет. Как же мы будем исполнять большее, если малого не можем исполнить?» И терпеливо ждал два часа, пока нас пустили».
• Мантия Патриарха
Патриарх Павел имел только одну мантию. Сестра Агица, которую он часто навещал, подшучивала над ним: «Что ты за Патриарх, когда у тебя всего одна мантия?» На что Его Святейшество отвечал: «Не могу же я носить одновременно две!»
По материалам книги Йована Янича «Будем людьми».
