В старинном парке корпуса больницы,
кирпичные простые корпуса…
Как жаль, что не учился я молиться,
и горько, что не верю в чудеса.
А за окном моей палаты осень,
листве почившей скоро быть в снегу.
Я весь в разброде, не сосредоточен,
принять несправедливость не могу.
Что мне теперь до участи народа,
куда пойдет и чем закончит век?
Как умирает праведно природа,
как худо умирает человек.
Мне здесь дано уйти и раствориться…
Прощайте, запахи и голоса,
цвета и звуки, дорогие лица,
кирпичные простые корпуса…
Древняя притча о правильном и неправильном понимании жизни.
Старый мудрый извозчик вёл повозку,
в которой сидела женщина со своим ребёнком.
Выпало много снега, и утро было очень холодным.
На небе не было солнца, было облачно.
Старик начал замерзать, и женщина в повозке тоже.
Он увидел, что она постепенно становится синей и теряет сознание.
Тогда он взял ребёнка,
вытолкнул женщину из повозки и уехал прочь.
Женщина была шокирована.
Она пустилась бежать, кричать, вопить, проклинать…
А через полкилометра этого сумасшедшего марафона,
старик остановил повозку, посадил её и сказал:
«Теперь всё в порядке. Я должен был сделать это, иначе вы умерли бы».
Так и мы «замерзаем»,
а Господь нас раз (!) — … из повозочки полуокоченевших, и,
глядишь, румянец духовный на щечках появился!
Все в моей жизни происходило в путях Промысла Божия. Это как в притче, услышанной мною во время поездки в Ташкент.
Ходжа Насреддин говорит:
– Я сейчас плов сготовлю!
А жена уточняет:
– Если Бог даст, сготовишь…
Он начинает хорохориться:
– А в чем дело-то?! Все продукты уже собрал, сейчас уже плов будет готов!
– Бог даст, будет готов.
– Сейчас я уже наемся этого плова!
– Ну, если Бог даст, наешься…
Тот демонстративно садится за стол. Дверь открывается, входит стража:
– Вы Ходжа Насреддин?
– Да.
