Когда-то давно старый индеец рассказал своему внуку одну жизненную истину.
— Внутри каждого человека идет борьба очень похожая на борьбу двух волков. Один волк представляет зло
— зависть, ревность, сожаление, эгоизм, амбиции, ложь:
Другой волк представляет добро
— мир, любовь, надежду, любезность, истину, доброту, верность.
Маленький индеец, тронутый до глубины души словами деда, на несколько мгновений задумался, а потом спросил.
— А какой волк в конце побеждает?
Лицо старого индейца тронула едва заметная улыбка и он ответил.
— Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь.
В частности он сказал:
«Я хотел бы, Владыки митрополиты, братья и сестры, поблагодарить и честного иерарха Украинской Православной Церкви Преосвященнейшего епископа Диодора, который прибыл в эти дни на наш остров. Это каноническая Церковь — каноническая Украинская Православная Церковь. Это викарий Высокопреосвященнейшего Митрополита Одесского и Измаильского Агафангела, выдающегося иерарха, которого знаю я, и который знает меня уже много лет. Одесса, вы все знаете, для нас является исторически значимым городом. Благодарю Вас от своего имени за то, что прибыли в эти дни, чтобы вместе с нами разделить радость праздника!»
Читать далее
Великомученик и целитель Пантелеимон родился в городе Никомидии в семье знатного язычника Евсторгия и назван Пантолеоном. Его мать Еввула была христианкой. Она хотела воспитать сына в христианской вере, но умерла, когда будущий великомученик был еще юным отроком. Отец отдал Пантолеона в начальную языческую школу, окончив которую юноша начал учиться врачебному искусству у знаменитого в Никомидии врача Евфросина и стал известен императору Максимиану (284-305), который захотел видеть его при своем дворе.
В то же время в Никомидии тайно проживали священномученики пресвитеры Ермолай, Ермипп и Ермократ, уцелевшие после сожжения 20000 христиан в Никомидийской церкви в 303 году. Святой Ермолай неоднократно видел Пантолеона, ходившего мимо их убежища. Однажды пресвитер позвал юношу в свое жилище и рассказал о христианской вере. После этого Пантолеон ежедневно посещал священномученика Ермолая.
Читать далее
«Иподиакон нес шлейф архиерейской мантии и случайно наступил на него. После службы подходит к архиерею и говорит: «Простите, владыка, что я вам на хвост наступил», а ему архиерей в ответ: «Ты еще мои копыта не видел!»
«Чувство юмора необходимо как воздух, особенно монашествующим, в качестве лекарства от спеси, угрожающей тем, кому дано так много (Лк. 12, 48). Кто-то из писателей мельком заметил: «смешливый, как все монахи»; понятно, испокон века юмор присущ беззаботным людям, беднякам, тем, кому нечего терять и некого бояться; судя по литературным произведениям, наивысшей способностью к остроумию обладают люди из низов, нищие, шуты, скоморохи, слуги, могильщики; злодеи совсем не способны к юмору: все скорби и грехи, писал Честертон, породила буйная гордыня, неспособная радоваться, если ей не дано право власти. Недаром большая часть церковных анекдотов, рассыпанных по православным сайтам в Интернете, посвящена монахам, всегда готовым посмеяться над собой. Юмор обнажает дистанцию между мнимым, словесным благочестием и его действительным наполнением:
— Можно ли спастись? — вопрошает послушник.
— Практически невозможно, — отвечает о. Савва, — но попробовать стоит…
— С чего же начать?
— Позвони маме.
Юмор подмечает весьма распространенную неистребимую, на уровне инстинкта, склонность к суевериям: две инокини, возвращаясь со службы, замирают в нерешительности, т. к. дорогу перебежала черная кошка.
— Ну что вы такие маловерные, — урезонивает их третья, — плюньте через левое плечо и идите дальше!
Юмор исправляет в сторону живой действительности привычные обтекаемые понятия: некто, желая испытать христианское незлобие, ударил монаха по лицу; тот подставил вторую щеку и получил еще одну оплеуху, после чего сказал: а третьей (щеки) у меня нет! — и отправил безобразника в нокаут.
Юмор заставляет пересмотреть, насколько истинна нетрудная внешняя праведность: в битком набитый храм входят двое в масках с автоматами:
— Кто хочет получить пулю за Христа, направо, прочие на выход!..
Когда остается несколько человек, объявляют:
— Ну вот, верующие в сборе, можно начинать богослужение.
